1. Ваша первая ассоциация с именем Николая Некрасова?
У меня нет «первой» ассоциации с этим именем. Есть раннешкольные, в которых «Крестьянские дети» и прочее, входившее в «программу», довольно-таки плохо увязывалось с тем, что про то говорили (или должны были говорить) учителя, стихи звучали — и неплохо запоминались сами по себе (почти как Чуковский, в котором не было ни капли «назидательности», а были игровой ритм и занимательность; к слову, «чуковская» Некрасовская анкета, думаю, произошла именно из сходного отношения к стиху — и стихам, — из понимания различия между содержанием (сюжетным, «идейным» и прочим) и содержательностью, то бишь «говорящей формой», которая и есть «содержание» искусства).
2. Как относились Вы к Некрасову в детстве? Как относились Вы к Некрасову в юности? (Вопрос из некрасовской анкеты Корнея Чуковского 1919 года.)
Ответ уже, по-моему, дан. Могу лишь добавить, что никакого иного «отношения» к Некрасову в детстве и юности не было. Поскольку ни в детстве, ни в юности стихов не писал, а начал сочинять их в том возрасте, когда большинство сочинявших с детства это занятие уже бросают. Некрасов оставался, так скажу, не самой скучной частью школьной программы, и только.
3. Какие Ваши любимые произведения, строфы (строки) Некрасова? Чем Вам близка или не близка его поэзия?
«Любимых» произведений Некрасова у меня нет. А «строки» и «строфы», которые мне у него особенно интересны и потому нравятся, я обильно цитировал в большом очерке «Мастерство Чуковского» (поименованного, разумеется, в отклик «Мастерству Некрасова»), напечатанном в моей книге «Дареный конь. Книга о стихах и прозе». Повторять едва ли стоит, да и там этого, пожалуй, «для анкеты» многовато. Поэзия его мне не столько близка, сколько очень интересна — теми «формальными» возможностями, которые в ней можно обнаружить и которые, по-моему, до сих пор реализованы в русской поэзии далеко не полно.
4. Как Вы оцениваете влияние Некрасова на последующую русскую литературу? Повлиял ли он на Вашу литературную работу?
Начало ответа — чуть раньше. А влияние... Есть и явное, вроде «Под насыпью, во рву некошеном» у Блока или «Я была тогда с моим народом/ Там, где мой народ, к несчастью, был» у Ахматовой (можно и продолжить — запросто). Его «влияние», я бы сказал, двухчастно: во-первых, разрушил чудовищную инерцию «ямбования», порожденную явлением Жуковского и Пушкина, двух гениев стиха, заразивших несколько поколений иллюзией легкости стихосложения и преувеличенной — отсюда — ролью «благозвучия стихового»; во-вторых, что связно с «во-первых», открыл целую вереницу «приемов», естественно происходящих из движения стиха и позволяющих органично внутри одного сочинения переходить из размера в размер, свободно интонировать стих «длиннословиями» и паузами, словно регулируя длину дыхания стихового, и так далее. Все это незримо «сработало» в том «формалистическом взрыве», который случился на рубеже девятнадцатого-двадцатого веков (что и было почувствовано Чуковским, затеявшим свою «анкету»). На мою «литературную работу» все это, конечно, повлияло, однако не непосредственно, а через поэтов того самого «взрыва», которых я много читал, а некоторых люблю.
5. Был ли Некрасов «рыцарем на час», говоря его же словами, или истинным поэтом? По крайнем мере, как отвечает на это современность — в лице своих виднейших представителей? (Вопрос из анкеты «Отжил ли Некрасов?» газеты «Новости дня» 1902 года.)
Конечно, «истинным». Недаром, когда в тридцатых годах готовилось к изданию собрание его сочинений, Чуковский говорил «партийным надзирателям» издания (вроде главного цензора страны П.И. Лебелева-Полянского), что не стал бы заниматься Некрасовым, если бы тот выражал «то же самое» не в стихах, а в прозе, и что для него Некрасов интересен именно как мастер стиха (совершенно с ним солидарен).
А «современность», по-моему, никак на это не отвечает.
6. Одно время Корней Чуковский считал болезненной склонность Некрасова к изображению «мрачных» явлений жизни. Баратынский величал скорбь — животворной. Как Вы относитесь к этим эпитетам? (Вопрос из анкеты Библиотеки имени Н.А. Некрасова 1986 года.)
К эпитетам отношусь — как к эпитетам, и только. А что до Чуковского, то ведь он говорил, что «страдания народные» были для Некрасова прежде всего «материалом», позволявшим ему наиболее полно выражать собственную ипохондрию, подобно тому, как у романтиков сей цели служила «природа», ее пейзажи и катаклизмы (тут даже и рифма проскользнула — «природа — народа»). В конце концов, поэт выражает, выказывает, только себя, а что сему служит — вторично…
7. Для Вас Некрасов только поэт или еще и общественный деятель? Какого Вы мнения о народолюбии, которое он проповедовал?
Только поэт. Про «народолюбие» я уже сказал.
8. Отжила ли поэзия Некрасова для современного читателя или она по-прежнему способна воздействовать на его чувства, мысли и поступки?
Не знаю. Пожалуй, едва ли способна, да и надобно ли это? Я вообще не очень верю в эту способность поэзии, мне представляется, что у нее — иная роль. Но это уже — за пределами «анкеты».
9. Каков Ваш прогноз относительно бытования некрасовского наследия в XXI веке?
Академическое.
10. Кому на Руси жить хорошо?
Вероятно, тем, кто не уехали из нее — и не хотят уезжать.
